Происхождение техники «Разметка минного поля»
Нам всем в своей жизни приходилось бывать у врача и получать его рекомендации. Но всегда ли вы выполняли эти рекомендации дословно? Психологи также дают домашнее задание клиентам, чтобы те выполняли его между сессиями, но всегда ли клиенты это делают? «Разметка минного поля» – это техника, направленная на укрепление приверженности терапии и предотвращение рецидивов и откатов, созданная, чтобы помочь клиентам применить то, чему они научились в терапии, к возможным будущим ситуациям. Многие клиенты, прошедшие множество сессий терапии всё же имеют сложности с тем, чтобы применить то, чему они научились на сессиях, к реальной жизни. Использование техники «Разметка минного поля» на разных переходных этапах терапии (например, когда вы с клиентом решаете поработать над какой-то новой целью, перейти от одной техники к другой, сменить стратегию работы и особенно при завершении терапии) помогает определить ситуации, с которыми клиентам может быть сложно совладать. В таких ситуациях того, чему они научились на сессиях, может оказаться недостаточно. Предлагая к рассмотрению эти возможные проблемные ситуации, терапевт может помочь клиенту понять, как адаптироваться к реальной жизни.
«Разметка минного поля» – это техника для обобщения пройденного в терапии и предотвращения рецидивов. Она помогает клиентам применить произошедшие во время терапии инсайты, а также новые паттерны поведения, мысли и чувства к реальным ситуациям, с которыми клиенты имеют дело каждый день.
Как использовать «Разметку минного поля»
Как правило, «разметку минного поля» используют при завершении консультативного или терапевтического процесса. Эта техника получила такое название по аналогии с тем, как саперы, чтобы не подорваться на минах, помечают флажками места, где они заложены. Также и терапевт с клиентом, чтобы избежать возможного регресса, маркируют будущие ситуации, в которых клиенту могут пригодиться полученные в ходе терапии навыки. Терапевт и клиент конструируют ситуации, которые еще не обсуждались, но могут произойти в будущем. Терапевт просит клиента решить проблему, используя то, чему последний научился на предыдущих сессиях, а затем предсказать свое поведение в будущей ситуации. Как только клиент делает предсказание, терапевт помогает ему проработать эту ситуацию, опираясь на то, что они обсуждали в ходе терапии. Таким образом, терапевт помогает клиенту применить полученные знания к будущим ситуациям, которые ждут клиента в реальном мире.
Пример использования техники «Разметка минного поля»
Чтобы применить произошедшие в ходе терапии изменения к будущим событиям нужно обязательно определить возможные «ловушки» и препятствия. Многие специалисты беспокоятся, что подобное обсуждение может обесценить терапию в глазах клиента, если тот почувствует, что ее эффективность может легко сойти на нет. Тем не менее, определение этих сложностей — это необходимая часть терапии, которую можно рассматривать как мотивирование клиента к самостоятельному преодолению будущих сложностей. Повышение уверенности клиента – часть этого процесса. Поэтому особенно важно похвалить клиента за достигнутый прогресс и поощрить его к дальнейшим достижениям. Для «разметки минного поля» решающее значение имеет распознавание «предупреждающих знаков» и потенциальных ловушек. Заблаговременное обнаружение возможной проблемы и разработка плана также являются важными компонентами для долгосрочных изменений.
Терапевт (Т): Главное — это не система. Главное – это вести себя ответственно и уважительно, не нуждаясь во всех этих внешних вмешательствах, правда? И вы справитесь с этим – вы уже показали, что можете. Посмотрите, сколько вы всего уже сделали. Хорошо, теперь мы готовы к завершающему акту, который называется «разметка минного поля». Это такой способ заглянуть в будущее и подготовиться к ситуациям, которые могут поставить под вопрос весь этот прогресс, который продемонстрировала ваша семья. «Разметка минного поля» это способ определить будущие трудности, а также пути преодоления этих трудностей. Вы знаете, что Дэймон сталкивается со сложностями. Иногда это очень расстраивает вас, и это то, что может произойти в будущем. Так что нам нужно подумать о таких возможных ситуациях, независимо от того, насколько хорошо вы сейчас используете техники и знания, которым научились. Знаете, несмотря на то, что они хорошо работали в прошлом, будут ситуации, когда это просто не сработает. Наступят времена, когда он будет в состоянии, которое мы называем «эмоциональной лабильностью» или просто будет очень расстроен, и тогда, похоже, ничто из того, о чем мы говорили, не сработает. Так что было бы полезно знать, когда это с наибольшей вероятностью может случиться, и как можно справляться в таких случаях. Хорошо? Итак, когда ему может стать особенно трудно?
Мать (М): Бывает, что мы собираемся всей семьей и делаем что-то, что не особенно ему интересно, но в чем ему приходится принимать участие. Иногда ему это очень не нравится и он, как может, старается дать нам об этом знать.
Т: Ага. То есть семейные мероприятия, в которых он должен принимать участие, но не хочет.
М: Да. И это может вызвать сложности, потому что часто мы можем быть где-то не дома, например, в ресторане или в местах где…
Т: В общественных местах.
М: Посещать общественные места очень сложно.
Т: Хорошо. Вы уже определили две ситуации, которые возникнут в будущем, и даже сейчас вы понимаете, что в этих случаях будет сложнее, чем обычно. Говоря «сложнее», я имею в виду, что не только он с большей вероятностью устроит истерику, но также, что и вам будет сложнее применить те навыки, которым вы научились… в основном, из-за обстановки.
М: Да, я с этим согласна. В этих обстоятельствах точно будет сложнее.
Т: Представьте себя в каждой из этих ситуаций. Как вы будете с этим справляться?
Отец (О): Ну, первое что мне приходит в голову, когда я думаю о семейном мероприятии, это что мы часто ожидаем, что Дэймон присоединяется к занятиям своих старших братьев и сестер, потому что мы сами постоянно делаем это. Например, его старший брат играет в гольф, и мы ходим на его матчи. Возможно, поможет, если я буду более реалистичен в своих ожиданиях от Дэймона. Я думаю, мы должны быть большими реалистами.
Т: Хорошо. Окей, то есть было бы полезно соотносить время от времени ваши ожидания, что Дэймон захочет так долго смотреть матч своего брата, с реальными возможностями Дэймона по части концентрации внимания…
О: Да. И знаете, это даже для некоторых взрослых сложно – посмотреть всю игру до конца. А некоторые матчи особенно тяжело смотреть! А еще я вспомнил, как мы однажды ходили по магазинам в течение четырех часов или что-то вроде того. Моей жене и дочери это было в радость. Дэймон же вел себя очень хорошо три часа, а потом всё. Достиг своего предела. Мне кажется, нам надо быть очень осознанными по поводу этого, и учитывать это при планировании дня, а не думать, что раз он хорошо справлялся последние три часа, то сможет продолжать и еще три. Это совсем не поощряет его к хорошему поведению. На самом деле, он даже может расценивать это как наказание. Думаю, мы должны уважать его мнение и чувства до некоторой степени и разделять «принятие во внимание его чувств» и «потакание его требованиям».
Т: Хорошо. Если я правильно услышал, чтобы преодолеть эти возможные трудности, важно оставаться реалистичными в своих ожиданиях. Кроме того, знать его ограничения и стараться не толкать его за пределы возможного. А также оценить, какие семейные мероприятия могут представлять для Дэймона потенциальные сложности.
М: Точно. Также могло бы помочь, если бы мы говорили с ним время от времени, вместо того, чтобы надеяться, что он не заметит, что проводит весь день, занимаясь чем-то неинтересным. Может быть, я даже могла бы использовать принцип отложенного вознаграждения, чтобы справиться с подобными ситуациями. Например, сказать что-то вроде: «Дэймон, сегодня утром мы идем смотреть игру твоего брата, но как только она закончится, ты сможешь провести остаток дня, играя со своими радиоуправляемыми машинками».
Т: Отлично! Похоже, вы оба придумали неплохие варианты! Позвольте спросить, а что вы уже пробовали в прошлом, и помогало ли что-нибудь из того, что вы пробовали?
М: Иногда то, что мы пробовали срабатывало, а иногда нет. Многое из этого имеет отношение к тому что вы сказали, по поводу его эмоциональной… Как вы это назвали?
Т: Лабильностью.
М: Ага. Иногда это невозможно предсказать.
Т: Да, и просто знать об этом уже может быть полезно.
О: Ну, я думаю, основная вещь, которую мы пытались делать в ситуациях, когда нам нужно было делать что-то, чего он не хотел, это предложить ему какую-то альтернативу. Например, когда мы знаем, что ему не понравятся наши планы на день, мы можем договориться с другими родителями или друзьями. К примеру, если он уже посмотрел одну игру в лакросс, и мы знаем, что он не захочет смотреть еще одну, мы можем отправить его в дом наших друзей поиграть, и заберем его по окончании матча. Но проблема в том, что иногда мы чувствуем, как будто поддаемся ему, и что это скорее мы подстраиваемся под его планы, а не наоборот.
Т: Да, я понимаю. Но ведь обязательно будут события, которые не требуют его присутствия и, которые любой ребенок его возраста сочтет малоприятными. В таких случаях иметь для него альтернативное занятие, кажется мне вполне адекватной идеей.
М: Мне нравится, что вы видите это, как события, которые не требуют его обязательного присутствия и которые малоприятны для любого ребенка. Тогда получается, что мы принимаем обдуманное и осознанное решение, а не просто сдаемся под его натиском, чтобы облегчить себе жизнь.
Т: Хорошо. Хорошо. Поскольку подобные семейные мероприятия, похоже, происходят у вас чаще всего в общественных местах, давайте поговорим об общественных местах, как о потенциальном «минном поле» в целом. Давайте подумаем о способах реагирования на поведение Дэймона в общественных местах. Что может оказаться сложным для вас или для Дэймона в таких условиях?
О: Думаю, он знает, что скорее всего добьется своего, когда ведет себя плохо в общественных местах, потому что там мы скорее готовы сдаться.
Т: Хорошее замечание. Тогда если он это знает, могу поспорить, что общественные места часто становятся сценой для его выступлений.
М: Последнее время, да. Он уже гораздо лучше ведет себя дома. Но на публике он по-прежнему, эээ, «старая версия Дэймона».
Т: Хм… Может ли это быть потому, что мама и папа на публике тоже реагируют, как свои «старые версии»? Дети схватывают всё очень быстро.
М: Знаете, я не думала об этом, но точно. Мы ведем себя точно так же, как всегда, когда понимаем, что все смотрят на нас или шепчутся, или делают осуждающие взгляды.
Т: Ага. А что такого в этих осуждающих взглядах, что заставляет вас становится «старыми версиями» мамы и папы?
О: Ну в этом мире важно, что о тебе думают окружающие. И если незнакомец, например, может подумать, что у меня избалованный ребенок, либо что я жестокий родитель – уж лучше пусть думает, что Дэймон избалован.
Т: Окей. А бывают ли исключения из этого общего примера?
М: Ну, помню, однажды, все осуждающие взгляды мира не смогли мне помешать следовать инструкциям в отношении Дэймона, хотя он закатил ужаснейшую истерику посреди магазина.
Т: А что было по-другому в тот раз?
М: Ну, эээ, мы были за городом, и я помню, что подумала тогда, что мне все равно, что эти люди будут думать обо мне и о моем ребенке, потому что никто из них меня не знает, и мы больше с ними никогда не увидимся.
Т: Ага, понимаю. Возможно, вы могли бы применить подобный ход размышлений к тем ситуациям, когда вы не за городом. Окей, а что еще вы могли бы делать? Какие ресурсы могут помочь вам сделать эту ситуацию более переносимой, чтобы вы все-таки смогли применить те навыки, которые уже показали себя эффективными?
Специалист продолжит разговор, пока не обнаружит еще две-три более специфические потенциальные мины, определит общее решение и поможет идентифицировать ресурсы, которые должны помочь клиентам справиться с этими сложностями, при их возникновении. В результате такого разговора повышается вероятность того, что, столкнувшись с проблемами в будущем, клиенты будут думать творчески над ее решением. Вместо того чтобы сдаваться, клиенты с большей вероятностью продемонстрируют приверженность терапии, продолжая преодолевать сложные ситуации.
Брэдли Т. Эрфорд
*В оригинале техника носит название «Flagging the Minefield», что означает — пометка флажками тех мест, где могут оказаться мины, либо другие взрывчатые материалы.
Перевод: Софья Киселёва
